В зеркале памяти

Кароль Шимановский и Генрих Нейгауз в 1917-19 годах

Из ЧАШИ БЫТИЯ

Музыка и Генрих НЕЙГАУЗ

Проект Юрия Любовича и Александра Чуднова Октябрь 2004 года

     Долгие годы, исследуя искусство Шимановского, мы концентрировали свое внимание на творческом процессе, чертах поэтики и стиля композитора. Сегодня мы попытаемся нарисовать портрет человека — в его общественно-политических взглядах, личной жизни, отношении к людям. Не комментируя, не оговариваясь, мы представляем читателю документы эпохи, в том числе фрагменты переписки Шимановского с друзьями, в которой раскрываются их суждения, взгляды и чувствования. Их восприятие жизни, как представляется, удивительным образом корреспондирует с нашим, сегодняшним: в чем-то совпадая, а в чем-то разнясь, оно нам поразительно близко. До недавнего времени мы не знали этих суждений, или же скрывали свое знание от других, и нередко искажали действительность, представляя факты выборочно и многое, замалчивая в силу сложившихся установок на "классовую лояльность". Эта необъективность вольно или невольно искажала картину культурной жизни на Украине в период гражданской войны.
     В представленных фрагментах мелькают одни и те же имена, над многими из этих людей уже нависла трагедия эмиграции. Материалы так и подобраны: своеобразная экспозиция образов и их разработка — вовлечение в динамически развертывающийся процесс, и драматическая кульминация. Но пока еще в России остаются А.Зилоти, С.Кусевицкий, А.Глазунов, П.Сувчинский; еще трудятся во славу нашего искусства польские музыканты П.Коханьский, К.Шимановский, Г.Фительберг. Еще радует слушателей сенсационно известный до революции вундеркинд-пианист Саша Дубянский, чьи изображения продавались на открытках в Петербурге и Москве. Все эти люди сыграли свою большую роль в концертной жизни России. С Коханьским, Дубянским, Блуменфельдом, Нейгаузом, Шимановским тесно связана музыкальная жизнь Киева, сосредоточившего в те годы лучшие артистические и художественные силы страны. Беспощадный ураган гражданской войны сметал все на своем пути. Дубянский покончил с собой в Киеве в 1920 году. Шимановского, имя которого занимало почетное место в концертных программах, перестал (или почти перестал — от страха быть уличенным в связях с гражданами враждебной Польши) исполнять даже обожавший его кузен Г.Нейгауз. Не вспоминал о нем и дядя — Ф.Блуменфельд (единственного сына которого расстреляли в 30-е годы). По той же причины "забыли" и о Павле Коханьском — скрипаче с мировым именем, известном в свое время профессоре Петербургской, а позже Киевской консерваторий.
     В публикуемых материалах явственно проступают тяготы быта, ужасы гражданской войны, но сквозь толщу этих катастрофических подробностей пробивается ничем неистребимое желание творить и созидать, вопреки всему происхо­дящему. Скупо высвечивается история гибели семьи Давыдовых — родственников Чайковского. И здесь же — благородное чувство, связывающее Наталию Давыдову и Кароля Шимановского, познавших горечь вечной разлуки...
     Огромный "спрос" на музыкальное искусство, одинаковый, независимо от того, кто находится в тот момент у власти — красные или белые — демонстрируют собранные здесь газетные рецензии, объявления и т.п. И все же семьи Шимановских, Нейгаузов, Блуменфельдов, Коханьских, Сувчинских боялись новую советскую власть и отвергали ее, несмотря на ее несомненный интерес к музыке, которой придавалось государственное значение. Они были в шоке от красного террора, от ощущения полного бесправия, в ужасе от стремления "разрушить все до основания" (см. фрагменты статей Шимановского в добровольческой газете "Война и Мир") — иными словами, они уже поняли суть нового режима. Поэтому так драматически звучит фраза из письма молодого Генриха Нейгауза к Шимановскому: "... как это ужасно, что я не смогу Тебе писать, когда Ты будешь в Варшаве".
     В качестве основного источника данной публикации использованы фундаментальные издания писем и публицистики Шимановского, вышедшие в Польше под редакцией главного публикатора его наследия Тересы Хылиньской: Karol Szymanowski. Korespondencja. Petna edycj a zachowanych listowodi do kompozytora, t. 1, 1903—1919 (zebrafa i opracowafa Teresa Chylinska), Krakow, PWM, 1982; Karol Szymanowski. Pisma, t. 2. Pisma literackie (zebrafa i opracowafa Teresa Chylinska), Krakow, PWM, 1989. Остальные источники приводятся со ссылками в примечаниях.

***

К.Шимановский — Л.Унеховскому в Минск

Елисаветград 23.X / 5. XI. 1917
     «...» Не получая уже давно ответа на мои письма, я начал волноваться, особенно после того, как прочел в газетах о беспорядках в Минске и его окрестностях! Эти ужасные времена складываются в одно непрерывное беспокойство. «...» Наше дальнейшее пребывание в деревне стало, особенно в последнее время, невозможным в связи с возникновением "Вольного казачества", о котором Вы наверняка читали в газетах. Отказавшись по причине дороговизны от мысли поселиться в Киеве, мы переехали всей семьей сюда [в Елисаветград], где моя мать имеет небольшой дом. Поскольку до Тимошовки отсюда недалеко, нам удалось вывезти наиболее ценные вещи. Сидим здесь, сократив все расходы до минимума, и ждем дальнейших событий! Из Петрограда продолжаю получать письма, настаивающие на моем приезде. Концерты там происходят (в том числе намечены и мои в недалеком будущем). Вновь Кусевицкий интересовался моими сочинениями, одним словом, мой приезд туда совершенно необходим, и я бы не мешкал с ним, если бы не беспокойство за мою семью «...»

***

"Голос Юга" от 10 января 1918 года

      Музыкальный вечер, назначенный на 9 января с. г. в 8 ч. веч., в помещении Окружного Суда, переносится на субботу, 13 января. В концертном отделении примут участие: композитор К.С.Шимановский, пианистка Н.Г.Нейгауз [Наталия Нейгауз, сестра Генриха], певица А.Ф.Бернштейн, скрипач В.М.Гольдфельд и струнный квартет. В программе: произведения Глазунова, Римского-Корсакова, Шимановского, Феликса Блуменфельда, Дебюсси, Крейслера, Шумана и Листа. Рояль фабрики Стэнвей. «...»

***

К.Шимановекий — З.и П.Коханьским в Киев

Елис[аветград] 2/15. XI. 1918
     «...» Посылаю Тебе, Павел, выписанные изменения в скрипичной партии, которые я сделал прямо в тексте Паганини. «...» Не думайте, что эти мои транскрипции — шедевры. Пьески простые и без претензий, но действительно хорошо звучат, и Павел будет их играть с удовольствием. «...» Я, конечно, рвусь к Вам и к жизни, которую Вы уже успели создать вокруг себя. Ка­кой же Сувчинский милый человек! Передайте ему самые сердечные слова от меня. Я так ему благодарен за то, что он верит в меня. «...»
     Самое плохое, что жизнь в этом отвратительном местечке в художественном смысле повлияла на меня ужасно. Уже больше года не могу закончить квартет и, кроме транскрипций и 10 песен, ничего не написал. Хотя некоторые из песен — очень приличные! «...» В свое оправдание должен сказать, что высек (wyrznalem) огромный том моего романа и начал второй. Не смейтесь над моим авторством, так как это действительно интересный роман! «...» Присоединяю письмо Гарика к Вам и Сувчинскому. «...»

[Добавление Г.Нейгауза]
     Мои дорогие Зося и Павел!
     «...» Киев с Вами, дядей [Феликсом Блуменфельдом] и Сувчинским — самым милым человеком на свете — будет сейчас потрясающим городом «...» Уговори Сувчинского — пусть ни за что не назначает концерта на 24 (!!!) декабря — это не имеет смысла никто не придет, так как в Киеве меня никто не знает, да и дата самая неподходящая. Нужно перенести на начало 1919 г. Кроме того, мне бы лучше начинать концерт с Катота [К.Шимановского], которого я значительно больше люблю, чем Скрябина. Павел, умоляю, объясни все это Сувчинскому «...»

***

"Известия" от 23 марта 1919 года. Хроника

     Совещание. Сегодня, в 5 ч. дня в помещении Комиссариата Народного образования (Общественное Собрание) состоится совещание местных педагогов-музыкантов по вопросу о постановке музыкального дела в Елисаветграде. Приглашены следующие лица: Шимановский К., Нейгауз Г., Нейгауз Н., Гайсинский А., Нейгауз Г.Г., Липянский А., Гайсинский Б., Славинская М.А., Гольденберг И.А., Балановская Л., Бернштейн А., Кантор,Чернявский, Сусер А., Волернер, Соловьева, Милеант, Константиновский, Борщ К.

К.Шимановский — 3. и П.Коханьским в Киев

Елисаветград 29.VI./12.VII.1919
     «...» Мы существуем только благодаря тому, что я служу теперь в местном комиссариате Нар. образования, неплохо зарабатываю, и это нас спасает от различных осложнений. Мы с Гариком и другими даем концерты и даже вроде собираемся открывать школу. Меня тянут в Одессу на такую же должность, я, однако, ехать не решаюсь — уж лучше тут со своими горе мыкать «...» О композиторском труде и речи быть не может. До 4 часов вечера сижу у себя в комиссариате и, кроме того масса обязанностей. Иногда чувствую себя страшно усталым! Правда ли, что Саша [Дубянский] тоже в Киеве? Я ему не пишу, так как в этом не уверен, сердечно его обнимайте!

Генрих Нейгауз, 1919 год

     В Елисаветграде, после ухода австрийцев и поражения петлюровцев (мы все эти прелести испытали, даже краткую махновскую интермедию, даже погромы григорьевских банд), когда окончательно победили большевики, мы с Карлом Шимановским, скрипачом Липянским, композитором Вл.Дешевовым и, вскоре умершим скрипачом Б.Гайсинским образовали — по распоряжению правительства — МУЗО при местном Наробразе. Вначале деятельность наша была неуверенно-неопределенная, слишком все было ново и необычно, со временем же мы сосредоточились на устройстве концертов собственными силами (в Елисаветграде тогда еще проживала известная превосходная певица Балановская и несколько провинциальных певцов, силами которых "под управлением" Липянского — оркестр изображали два рояля, исполнителями были ученицы нашей школы Катя Борщ и Нина Колосова — в нашем театре был поставлен "Евгений Онегин") «...» Концерты, устраивавшиеся нами в большом красивом зале бывшей женской гимназии, имели такой успех, что местные остряки говорили, будто на них появляются даже расстрелянные. С Каролем Шимановским я изображал на двух хороших роялях произведения симфонической музыки: "Ромео и Джульетту", "Франческу", "Шехерезаду", "Тамару" etc., некоторые симфонии Бетховена и Шумана, скрипичные сонаты и трио Бетховена etc., сестра моя Наталия Нейгауз и я играли много сольных вещей, Балановская пела романсы и арии; я помню, что был даже вечер, посвященный Мусоргскому и Вагнеру, где я играл Увертюру из "Мейстерзингеров" в переложении Бюлова, некоторые номера из "Картинок с выставки", а Балановская пела из "Хованщины", "Бориса Годунова", даже "Смерть Изольды" из "Тристана". Аккомпанировал неизменно К.Шимановский. «...» Елисаветград никогда еще не переживал такого "расцвета" музыкальной жизни как в это лето 1919 года ...1

Цит. по: Нейгауз Г., Размышления, воспоминания, дневники, М., 1975, с.34.

***

Г.Нейгауз — К.Шимановскому в Елисаветград

[Киев] 19Х/[1/11.1919]
     «...» Узнал о Вашем окончательном намерении выехать в Варшаву. Несмотря на то, что я это поддерживаю, однако мне очень стало грустно, ведь черт знает, когда мы теперь увидимся. Я же решительно должен остаться в Киеве, определился уже как профессор консерватории] и имею класс из 12 учеников. Скоро начну концертировать. Грустно мне, жизни нет, настроение то понурое, то нервное и паническое, с деньгами плохо, страшная дороговизна. «...»
     Моей мечтой с многих точек зрения было бы, разумеется, ехать с Вами в Варшаву, но сознание того, что я буду оторван, возможно на долгие годы, от родителей и некоторых других людей, заставляет меня остаться в Киеве, которого я, кстати, не выношу, особенно в нынешнем его состоянии.
     Должен Тебе сообщить неприятную вещь: Саша Дубянский абсолютно обольшевичился и стал даже для моего психологического носа типичным образцом коммуниста-фанатика, надеюсь поймешь, что было толчком. Вся моя симпатия к нему пропала. Кроме того, он подурнел, огрубел, утратил свой шарм.
     Катот, как это ужасно, что я не смогу Тебе писать, когда Ты будешь в Варшаве. Но, несмотря ни на что, желаю Тебе поскорее вырваться из этого г... Обнимаю Тебя, Катот, мой самый дорогой, очень Тебя люблю.

Твой Гари Н.

***

Составила, перевела с польского
и прокомментировала
Ирина Никольская.
Журнал «МУЗЫКАЛЬНАЯ АКАДЕМИЯ», 1993, №3